Спортивный туристический клуб «Вершина. Безумству храбрых поем мы песню! Сокол Применение фразеологизма в литературе

Безумству храбрых поем мы песню — фраза из рассказа М. Горького «Песня о соколе»

...«Блестело море, всё в ярком свете, и грозно волны о берег бились.
«В их львином реве гремела песня о гордой птице,
дрожали скалы от их ударов, дрожало небо от грозной песни:
„Безумству храбрых поем мы славу!
„Безумство храбрых - вот мудрость жизни!
О смелый Сокол! В бою с врагами истек ты кровью...
Но будет время - и капли крови твоей горячей, как искры, вспыхнут во мраке жизни
и много смелых сердец зажгут безумной жаждой свободы, света!
„Пускай ты умер!.. Но в песне смелых и сильных духом всегда ты будешь живым примером,
призывом гордым к свободе, к свету!
„..“»

Ещё одна строка стихотворения стала крылатой фразой — рожденный ползать - летать не может!

"Современный поэт... поет "безумство храбрых". Но даже и с птичьей точки зрения - в чем же храбрость безумного Сокола? Как известно, соколы нападают не Бог весть на каких страшных врагов - всего лишь на диких уток, гусей, куропаток и т. п. По аллегории г. Горького выходит, что утки и куропатки тиранят соколов, и тем приходится отстаивать свою свободу и "жажду к свету". Забавно это очень. Но публика и молодежь не замечают комических черт "Песни" и бешено аплодируют ей, когда слышат со сцены. Тут, видите ли, "борьба", а уж если борьба, то все равно для какой цели и какими средствами - от одного звука "борьба" в кое-каких слоях принято приходить в восторг. Наше интеллигентное общество, сплошь состоящее на жалованьи, наша молодежь, поголовно стремящаяся попасть на казенные хлеба, - все-таки любят пощекотать свои нервы этим странным словцом... Как типический интеллигент-пролетарий, в котором дух народный совсем выдохся, г. Горький... попал как раз в тон своему времени, в тон обществу, где читают Ницше. Борьба... Мне вспоминается бедный, кроткий Надсон, который не только мухи никогда не обидел, но которому самая мысль о кровавой борьбе казалась ужасной. В дружеской беседе от отвергал всякий терроризм, а в стихах у него "борьба" рассыпана чуть ли не в каждом стихотворении, иногда по нескольку раз. И нет сомнения, эта "борьба", для публики звучавшая иначе, была одною из главных пружин неслыханного успеха Надсона. Нечто подобное повторяется с г. Горьким" (газета «Новое время», 1900 год, автор М. О. Меньшиков (1859-1918)- публицист, критик)

«Песня о соколе»

«Самарская газета» вчера и сегодня

Стихотворение «Песня о соколе» М. Горький впервые опубликовал в «Самарской газете» 5 марта 1895 года . Он устроился на работу в «Самарскую газету» за две недели до этого. Имел задачу готовить обзоры иногородних газет и, еженедельно, представлять рассказ, очерк, стихотворение. Проработал в Самаре год, из них пять месяцев замещал должность главного редактора, выпустил 63 номера газеты. В 1896 отправился корреспондентом в Нижний Новгород рассказывать о событиях всероссийской ярмарки, регулярно проводимой там, и в Самару вернулся лишь на день 30 августа 1896 года, чтобы обвенчаться с Екатериной Павловной Волжиной, его первой женой

Применение фразеологизма в литературе

«У меня вон вену сестра пятый день ищет, а он: «поп» да «поп»! «Безумству храбрых поем мы песню». А просто безумству ― нет » (Владимир Высоцкий «Жизнь без сна»)
«Потому «безумству храбрых поем мы песню», что оно, как ничто другое, великой силой примера пробуждает в людях благородные чувства, заставляет сильнее биться сердца» (Владимир Санин «Не говори ты Арктике ― прощай»)
«Подвиги! Безумству храбрых поем мы песню! ― с криком вознес руки к потолку Ланцов» (Виктор Астафьев «Пастух и пастушка. Современная пастораль»)
«О Марине мы много спорили ― многие ее жалели, ссылались на ее безумие, а многие осуждали и спрашивали: почему ее безумие выразилось в малодушии и предательстве, а не наоборот: ведь говорится же, что безумству храбрых поем мы песню!» (Владимир Соловьев «Три еврея, или Утешение в слезах»)

Море — огромное, лениво вздыхающее у берега, — уснуло и неподвижно в дали, облитой голубым сиянием луны. Мягкое и серебристое, оно слилось там с синим южным небом и крепко спит, отражая в себе прозрачную ткань перистых облаков, неподвижных и не скрывающих собою золотых узоров звезд. Кажется, что небо всё ниже наклоняется над морем, желая понять то, о чем шепчут неугомонные волны, сонно всползая на берег. Горы, поросшие деревьями, уродливо изогнутыми норд-остом, резкими взмахами подняли свои вершины в синюю пустыню над ними, суровые контуры их округлились, одетые теплой и ласковой мглой южной ночи. Горы важно задумчивы. С них на пышные зеленоватые гребни волн упали черные тени и одевают их, как бы желая остановить единственное движение, заглушить немолчный плеск воды и вздохи пены — все звуки, которые нарушают тайную тишину, разлитую вокруг вместе с голубым серебром сияния луны, еще скрытой за горными вершинами. — А-ала-ах-а-акбар!.. — тихо вздыхает Надыр-Рагим-оглы, старый крымский чабан, высокий, седой, сожженный южным солнцем, сухой и мудрый старик. Мы с ним лежим на песке у громадного камня, оторвавшегося от родной горы, одетого тенью, поросшего мхом, — у камня печального, хмурого. На тот бок его, который обращен к морю, волны набросали тины, водорослей, и обвешанный ими камень кажется привязанным к узкой песчаной полоске, отделяющей море от гор. Пламя нашего костра освещает его со стороны, обращенной к горе, оно вздрагивает, и по старому камню, изрезанному частой сетью глубоких трещин, бегают тени. Мы с Рагимом варим уху из только что наловленной рыбы и оба находимся в том настроении, когда всё кажется призрачным, одухотворенным, позволяющим проникать в себя, когда на сердце так чисто, легко и нет иных желаний, кроме желания думать. А море ластится к берегу, и волны звучат так ласково, точно просят пустить их погреться к костру. Иногда в общей гармонии плеска слышится более повышенная и шаловливая нота — это одна из волн, посмелее, подползла ближе к нам. Рагим лежит грудью на песке, головой к морю, и вдумчиво смотрит в мутную даль, опершись локтями и положив голову на ладони. Мохнатая баранья шапка съехала ему на затылок, с моря веет свежестью в его высокий лоб, весь в мелких морщинах. Он философствует, не справляясь, слушаю ли я его, точно он говорит с морем: — Верный богу человек идет в рай. А который не служит богу и пророку? Может, он — вот в этой пене... И те серебряные пятна на воде, может, он же... кто знает? Темное, могуче размахнувшееся море светлеет, местами на нем появляются небрежно брошенные блики луны. Она уже выплыла из-за мохнатых вершин гор и теперь задумчиво льет свой свет на море, тихо вздыхающее ей навстречу, на берег и камень, у которого мы лежим. — Рагим!.. Расскажи сказку... — прошу я старика. — Зачем? — спрашивает Рагим, не оборачиваясь ко мне. — Так! Я люблю твои сказки. — Я тебе всё уж рассказал... Больше не знаю... — Это он хочет, чтобы я попросил его. Я прошу. — Хочешь, я расскажу тебе песню? — соглашается Рагим. Я хочу слышать старую песню, и унылым речитативом, стараясь сохранить своеобразную мелодию песни, он рассказывает.

I

«Высоко в горы вполз Уж и лег там в сыром ущелье, свернувшись в узел и глядя в море. «Высоко в небе сияло солнце, а горы зноем дышали в небо, и бились волны внизу о камень... «А по ущелью, во тьме и брызгах, поток стремился навстречу морю, гремя камнями... «Весь в белой пене, седой и сильный, он резал гору и падал в море, сердито воя. «Вдруг в то ущелье, где Уж свернулся, пал с неба Сокол с разбитой грудью, в крови на перьях... «С коротким криком он пал на землю и бился грудью в бессильном гневе о твердый камень... «Уж испугался, отполз проворно, но скоро понял, что жизни птицы две-три минуты... «Подполз он ближе к разбитой птице, и прошипел он ей прямо в очи: «— Что, умираешь? «— Да, умираю! — ответил Сокол, вздохнув глубоко. — Я славно пожил!.. Я знаю счастье!.. Я храбро бился!.. Я видел небо... Ты не увидишь его так близко!.. Ох ты, бедняга! «— Ну что же — небо? — пустое место... Как мне там ползать? Мне здесь прекрасно... тепло и сыро! «Так Уж ответил свободной птице и усмехнулся в душе над нею за эти бредни. «И так подумал: „Летай иль ползай, конец известен: все в землю лягут, всё прахом будет...“ «Но Сокол смелый вдруг встрепенулся, привстал немного и по ущелью повел очами. «Сквозь серый камень вода сочилась, и было душно в ущелье темном и пахло гнилью. «И крикнул Сокол с тоской и болью, собрав все силы: «— О, если б в небо хоть раз подняться!.. Врага прижал бы я... к ранам груди и... захлебнулся б моей он кровью!.. О, счастье битвы!.. «А Уж подумал: „Должно быть, в небе и в самом деле пожить приятно, коль он так стонет!..“ «И предложил он свободной птице: „А ты подвинься на край ущелья и вниз бросайся. Быть может, крылья тебя поднимут и поживешь ты еще немного в твоей стихии“. «И дрогнул Сокол и, гордо крикнув, пошел к обрыву, скользя когтями по слизи камня. «И подошел он, расправил крылья, вздохнул всей грудью, сверкнул очами и — вниз скатился. «И сам, как камень, скользя по скалам, он быстро падал, ломая крылья, теряя перья... «Волна потока его схватила и, кровь омывши, одела в пену, умчала в море. «А волны моря с печальным ревом о камень бились... И трупа птицы не видно было в морском пространстве...

II

«В ущелье лежа, Уж долго думал о смерти птицы, о страсти к небу. «И вот взглянул он в ту даль, что вечно ласкает очи мечтой о счастье. «— А что он видел, умерший Сокол, в пустыне этой без дна и края? Зачем такие, как он, умерши, смущают душу своей любовью к полетам в небо? Что им там ясно? А я ведь мог бы узнать всё это, взлетевши в небо хоть ненадолго. «Сказал и — сделал. В кольцо свернувшись, он прянул в воздух и узкой лентой блеснул на солнце. «Рожденный ползать — летать не может!.. Забыв об этом, он пал на камни, но не убился, а рассмеялся... «— Так вот в чем прелесть полетов в небо! Она — в паденье!.. Смешные птицы! Земли не зная, на ней тоскуя, они стремятся высоко в небо и ищут жизни в пустыне знойной. Там только пусто. Там много света, но нет там пищи и нет опоры живому телу. Зачем же гордость? Зачем укоры? Затем, чтоб ею прикрыть безумство своих желаний и скрыть за ними свою негодность для дела жизни? Смешные птицы!.. Но не обманут теперь уж больше меня их речи! Я сам всё знаю! Я — видел небо... Взлетал в него я, его измерил, познал паденье, но не разбился, а только крепче в себя я верю. Пусть те, что землю любить не могут, живут обманом. Я знаю правду. И их призывам я не поверю. Земли творенье — землей живу я. «И он свернулся в клубок на камне, гордясь собою. «Блестело море, всё в ярком свете, и грозно волны о берег бились. «В их львином реве гремела песня о гордой птице, дрожали скалы от их ударов, дрожало небо от грозной песни: „Безумству храбрых поем мы славу! „Безумство храбрых — вот мудрость жизни! О смелый Сокол! В бою с врагами истек ты кровью... Но будет время — и капли крови твоей горячей, как искры, вспыхнут во мраке жизни и много смелых сердец зажгут безумной жаждой свободы, света! „Пускай ты умер!.. Но в песне смелых и сильных духом всегда ты будешь живым примером, призывом гордым к свободе, к свету! „Безумству храбрых поем мы песню!..“» ...Молчит опаловая даль моря, певуче плещут волны на песок, и я молчу, глядя в даль моря. На воде всё больше серебряных пятен от лунных лучей... Наш котелок тихо закипает. Одна из волн игриво вскатывается на берег и, вызывающе шумя, ползет к голове Рагима. — Куда идешь?.. Пшла! — машет на нее Рагим рукой, и она покорно скатывается обратно в море. Мне нимало не смешна и не страшна выходка Рагима, одухотворяющего волны. Всё кругом смотрит странно живо, мягко, ласково. Море так внушительно спокойно, и чувствуется, что в свежем дыхании его на горы, еще не остывшие от дневного зноя, скрыто много мощной, сдержанной силы. По темно-синему небу золотым узором звезд написано нечто торжественное, чарующее душу, смущающее ум сладким ожиданием какого-то откровения. Всё дремлет, но дремлет напряженно чутко, и кажется, что вот в следующую секунду всё встрепенется и зазвучит в стройной гармонии неизъяснимо сладких звуков. Эти звуки расскажут про тайны мира, разъяснят их уму, а потом погасят его, как призрачный огонек, и увлекут с собой душу высоко в темно-синюю бездну, откуда навстречу ей трепетные узоры звезд тоже зазвучат дивной музыкой откровения...

Безумству храбрых поем мы песню
Первоисточник - стихотворение в прозе «Песня о соколе» (1898) Максима Горького (псевдоним Алексея Максимовича Пешкова, 1868-1936):
Безумство храбрых - вот мудрость жизни!
Безумству храбрых поем мы славу.

Крылатое выражение образовалось путем соединения строки из этого произведения с его названием.
Иронически: о чьем-либо отважном, решительном, но неразумном. сомнительном с точки зрения результата поступке.

Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений. - М.: «Локид-Пресс» . Вадим Серов . 2003 .


Смотреть что такое "Безумству храбрых поем мы песню" в других словарях:

    Цитата из Песни о Соколе (1898), (См. О смелый Сокол, в борьбе с врагами истек ты кровью.) В начале 900 х годов часто приводилась в большевистских прокламациях. Словарь крылатых слов. Plutex. 2004 … Словарь крылатых слов и выражений

    Безумство храбрых - вот мудрость жизни! Безумству храбрых поем мы песню - крыл. сл. Цитата из «Песни о Соколе» (1898), (См. О смелый Сокол, в борьбе с врагами истек ты кровью.) В начале 900 х годов часто приводилась в большевистских прокламациях … Универсальный дополнительный практический толковый словарь И. Мостицкого

    Афоризмы можно разделить на две категории: одни попадаются нам на глаза, запоминаются и иногда используются при желании блеснуть мудростью, другие же становятся неотъемлемой частью нашей речи и переходят в категорию крылатых фраз. Об авторстве… …

    безумство - , а, ср. ** Безумству храбрых поем мы песню! // Цитата из “Песни о Соколе” М.Горького, 1898 г. В начале века часто цитировалась в большевистских прокламациях/. патет. Выражение, патетически оценивающее революционную храбрость, мужество… … Толковый словарь языка Совдепии

    Ая, ое; храбр, храбра, храбро, храбры и храбры. Отличающийся храбростью; отважный, смелый. Он был храбр и хорошо знал те острые минуты боя, когда командиру для решающего хода нужно пошутить со смертью. А. Н. Толстой, Восемнадцатый год. | в знач.… … Малый академический словарь

    - (наст. имя Пешков Алексей Максимович) (1868 1936) Русский писатель. Афоризмы, цитаты Горький Максим биография На дне, 1902 *) В карете прошлого никуда не уедешь. (Сатин) Чело век! Это великолепно! Это звучит... гордо! Че ло век! Надо… … Сводная энциклопедия афоризмов

    Отвага, мужество, молодечество, прыть, неустрашимость, решимость, удаль, удальство, ухарство. Гражданское мужество. Безумству храбрых поем мы песню. Горьк. Прот. смелость. См … Словарь синонимов

    Анатолий Осмоловский Осмоловский читает лекцию Имя при ро … Википедия

    В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Константинов. Николай «Кол» Константинов Николай Константинов, 2006 Имя при рождении: Николай Александрович Конст … Википедия

    Николай «Кол» Константинов Николай Константинов, 2006 Имя при рождении: Николай Александрович Константинов Дата рождения: 22 мая 1961 Место рождения: Желе … Википедия

Книги

  • Хочу, чтоб каждый из людей был Человеком (аудиокнига MP3) , Максим Горький. Вниманию слушателей предлагается своеобразный спектакль-раздумье, в котором участвуют персонажи из различных произведений Максима Горького. Перед нами как бы выстраиваются два противоположных… аудиокнига
  • Хочу, чтоб каждый из людей был человеком... (CDmp3) , Горький Максим. Вниманию слушателей предлагается своеобразный спектакль-раздумье, в котором участвуют персонажи из различных произведений Максима Горького. Перед нами как бы выстраиваются два противоположных…

Это фото. Грузия, 08.08.08 г. После разгрома грузинской армии её отступившие части перегруппировались и решили вернутся в Гори, но наткнулись на российский блокпост.

На фотографии видно, как солдат ВС РФ с пулемётом наперевес противостоит мотопехоте ВС Грузии. Офицеры колонны угрожали пулемётчику, чтобы тот отошел с дороги и пропустил их, на что они услышали в ответ «Идите…» Затем с пулемётчиком пытались поговорить СМИ, которые двигались с колонной. Они получили такой же ответ. В итоге колонна развернулась и двинулась туда, откуда приехала. Иностранные журналисты потом опубликовали статью под названием «Трёхсот не надо, хватит и одного».


О чем думал этот солдатик? Что он чувствовал в этот момент? Разве ему не было страшно? Наверняка было. Или он не мечтал родить детей и внуков и прожить долгую и счастливую жизнь?


Вы представляете солдата НАТО, стоящим вот так перед колонной противника?

Они слишком ценят свою жизнь. Тогда что с нами не так? Почему мы, другие?

И почему другие считают нас безумцами и непредсказуемыми?

Перед глазами моментально побежали картинки из других мест, где побывали наши воины. Вот аэропорт «Слатина», знаменитый бросок наших десантников в Приштину, на помощь нашим братьям-сербам.

200 русских десантников против натовских солдат. Что они чувствовали, стоя лицом к лицу с превосходящими силами противника? Не тоже ль самое что наш солдатик в Грузии.

Донбасс, Новороссия. 2014 год. Александр Скрябин погиб, бросившись с гранатами под танк. Александру было 54 года, он работал на Таловской шахте горномонтажником. У погибшего остались жена и две дочери.

Дело вовсе не в бесстрашии или наплевательском отношении к самому дорогому, что у нас есть - собственной жизни. Тогда в чем?

Разве есть еще народ, который так отчаянно любил бы жизнь и все, что с ней связано?

Мы живем с открытой душой, с гусарским размахом. Это мы приглашаем цыган и медведей на свадьбу. Это мы способны на последние деньги устроить праздник, накормить щедро всех гостей, а утром проснуться без гроша в кармане. Мы умеем жить так, как будто бы каждый день в нашей жизни - последний. И никакого завтра не будет. Есть только сейчас. И только мы могли сложить песню с такими словами как ".... есть только миг, между прошлым и будущим. Именно он называется жизнь...."

Все наши стихи и песни буквально пронизаны насквозь любовью к жизни, но только мы умеем слушать их и рыдать навзрыд.

Только у нашего народа есть поговорки: «Полюбить - так королеву, воровать - так миллион», «Кто не рискует, тот не пьет шампанского». Это от желания выпить эту жизнь до дна, испытать в ней все, что только можно успеть.

Тогда почему мы, стоя и глядя в глаза врагу, способны так легко с этой жизнью расстаться?

Это заложено в нашем РУССКОМ МИРЕ, в нашем генетическом коде и берет начало с тех самых времен о которых никто и ничего не знает и конечно же не помнит Во все времена.

Кто-то скажет, что солдатик на фото ни коем образом не относится к национальности русский. Но кто сможет сказать, что он не наш? Что он не Свой? Уже давно всем известно, что русский это не просто русский по национальности. Это состояние души. Это принадлежность человека к РУССКОМУ МИРУ.

Гори и другие населённые пункты захватывали чеченцы (ВОСТОК) и отдельные группы спецназа, в которых служат и русские и буряты и мордвины. Реально русских нет в принципе, в каждом русском намешано уйма чего (результат покорения территорий). Ещё в царской России русские части из калмыцких и бурятских казаков вызывали удивление у видевших их лица  . И таких частей было множество, как и в древнем Риме, в легионеры принимались покорённые народы с соответствующими правами и привилегиями, которые имели римские граждане и воины. Если для них Русь, русский язык, русское мировоззрение, гражданство России не пустой звук и за это они готовы отдать свою жизнь, то они русские… а потом уже принадлежность к национальности.

Во времена Минина и Пожарского Русь защищали наравне с нашими воинами войско из Казани.

А этот солдатик на фотографии.... Он не уйдет....
Он наш. Он свой....

Изменились только кольчуги и шлемы, копья сменились автоматами. У нас появились танки, и мы научились летать. Но код остался прежним. И он срабатывает в нас всегда, когда наш дом собираются уничтожить или захватить. И еще он не дает нам покоя, если обижают слабых.

Как это работает? В нас начинает звучать тревожная музыка, которую слышим только мы. Этот код звучит в нас колокольным звоном до тех пор, пока непрошеные гости не будут выброшены с нашей земли.

И вот здесь происходит самое главное. В каждом из нас просыпается воин. В каждом, от мала до велика. И это связывает нас невидимой нитью.

И другим кто не относится к РУССКОМУ МИРУ или кто его предал этого не понять.

Когда нашей земле угрожает опасность, или где-то на земле обижают кого-то, будь то в Анголе, Вьетнаме или Осетии, наши снайперы становятся самыми меткими, танкисты - несгораемыми. Летчики превращаются в асов и вспоминают такие невероятные вещи, как штопор и таран. Наши разведчики творят чудеса, моряки становятся непотопляемыми, а пехота напоминает стойких оловянных солдатиков.

И каждый русский, без исключения, становится защитником. Даже глубокие старики и маленькие дети. Вспомните дедушку из Новороссии, который накормил врага банкой меда, начиненной взрывчаткой. Это реальная история. А у нас таких воинов - целая страна!

Поэтому тем, кто собирается напасть на русских и ожидает увидеть на русской земле коленопреклоненных россиян, с караваями и цветами, придется очень разочароваться. Они увидят совершенно другую картину. И не думаю, что она им понравится. Ведь самый славный бой во все времена для русский был - смертный бой. И по лицу и взгляду этого солдата видно, что ему плевать, он вышел на славный бой. Он вышел на смертный бой и он не уйдет. Он не сможет иначе. Мы не сможем иначе.

И не дай бог нашим врагам прийти к нам, им придется увидеть наших дедов, отцов, мужей и братьев. За ними будут стоять матери, жены и дочери. А за их спинами будут стоять герои Афганистана и Чечни, солдаты ВОВ и Первой мировой, участники Куликовской битвы и Ледового побоища.

Потому что мы русские…
С нами Бог!
С нами Боги!

Хочу процитировать С. Алексеева. "Сокровища Валькирий":
Если ты знаешь, что русские затачивают лопаты, то должен знать, что они гнусные безбожники. Потому что ругаются в Бога и в Христа.
- Должно быть, сэр, это им позволено.
- Кем позволено?!
- Господом, сэр. Кто еще может позволить ругаться таким именем и никак не наказывать за кощунство? Только Господь. Ведь не наказал же он русских?
- Потому что тупых грязных свиней бессмысленно наказывать!
- Вы не правы, сэр. Бог наказывает их все время, но совсем иначе. А ругательство это, сэр, вовсе и не ругательство.
- Что же еще, если они позорят даже Богоматерь? - только сейчас Джейсон начинал чувствовать боль в голове.
- Молитва, сэр, - невозмутимо проговорил Густав. - Это трудно себе представить, но - молитва. Только произносят ее не в храме, и не перед сном, а в бою. Это боевая молитва русских. Она имеет очень древние корни. Славяне таким образом призывали богов на помощь в битве. А когда к ним пришло христианство, традиция сохранилась. И новый Господь позволил варварам молиться по-прежнему. И сегодня русские парни весьма искренне молились, потому к ним пришла удача.
Господь питает любовь к русским.
- Хочешь сказать, они тоже богоизбранный народ, как иудеи?
- Нет, сэр, богоизбранный народ на земле - иудеи. Потому они и называются - рабы Божьи. А варвары - внуки Божьи. У них родственные отношения и родственная любовь. Это совсем другое, сэр, как вы понимаете. Кто Господу ближе, раб или внук? И кому больше прощается?.. Извините, сэр, это трудно сразу осмыслить и принять, но если хотите разобраться в сути вещей, вам следует заняться русской историей. Варвары довольно подробно изложили свое древнее мироощущение и абсолютно точно знают свое место в мироздании. Они всегда мыслили себя внуками Божьими и потому до сих пор говорят Господу "ты", как принято среди родственников.
- Послушай, а ты знаешь, почему русские вышли драться в полосатых рубашках? Это тоже имеет какой-то символический смысл?
- Эти рубашки, сэр, называются тельняшками.
- Да, я слышал, знаю... Но почему они не надели вниз бронежилеты? И сняли каски? Они считают, что полосатые тельняшки защищают?
- Я так не думаю, сэр, - проговорил Кальт. - В этих тельняшках, вероятно, хорошо драться в темноте, видно, где свои, а где чужие.
- Но и противнику это отлично видно!
- Они были уверены в своих силах. Русские вышли драться насмерть, сэр. Поэтому сняли всякую защиту. А наши разведчики рассчитывали просто помахаться кулаками и дубинками. Улавливаете разницу, сэр?
- Насмерть? Почему сразу насмерть? Если они были предупреждены кем-то, то вероятно знали, что мои парни идут на обыкновенную потасовку и не хотят убивать.
- Мы имеем дело с варварами, сэр, - вздохнул доктор. - Русским ничего не оставалось, как идти на смерть. В другом случае они бы никогда не победили. Эти парни из России и в самом деле плохо питались и не имеют достаточной мышечной массы. У варваров же есть древний магический обряд: когда не хватает физической силы, они снимают всякую защиту, одежду и идут в бой полуголыми, обнаженными, при этом призывая на помощь богов. И когда боги видят, что внуки их идут на смерть - срабатывает родственная поддержка.
- Допустим, ты прочитал, что написано, а я не уверен, что об этом читали сами русские.
- Вы правы, сэр, вряд ли, - согласился врач. - Должно быть, им и не нужно читать. Варвары знают свои магические обряды из других источников. У них наблюдается странное явление - коллективное мышление в критической ситуации. И просыпается генетическая память. Они начинают совершать непредсказуемые, алогичные поступки. Человеку с нормальным сознанием и психикой хочется защищаться панцирем или бронежилетом, подобрать более совершенное оружие; варвары же поступают от обратного.
- Если вы хотите отправить парней на драку с русскими в полуобнаженном виде, сэр, то оставьте эту затею сейчас же, - посоветовал он. - Ровным счетом из нее ничего не получится.
- Ты уверен?
- Да, сэр. Что позволено внукам, не позволено рабам.